ищущий дорогу

Сайт Андрея Минарского

Раннее. Стихи и тексты, осень 1983 — осень 1984

Что сказать… Ребенок (19-20 лет) — учится писать. Раз выпущенного джина теперь не загонишь в бутылку; раз начавши рифмовать и складно текстуализировать — теперь иногда будешь воспроизводить этот не всегда стоящий навык. До понимания же — сути, того — что есть что, и что иногда (часто) молчать лучше — до этого пока еще очень далеко.
Но пока — сносно. Местами поэтично. Символика простая и наивная, но (достоинство) — довольно искренняя.
Вполне себе миленькие текстики и стишата. Местами («как бог — ничто, как дьявол — тоже») — уже проскальзывает и незамысловатая автопародия, иначе говоря — текстопродуцирующие и созерцательные навыки субъекта уже дорастают до само-отражения. И хорошо, что вроде не — само-любования.


♦♦♦

…И обреченный, тайной властью
Красивый, жест, ЕГО СУДЬБА…

Листвы растерянные вздохи.
Дрожащий ворох под ногой.
И ветер северный, жестокий,
Уносит листья с мостовой.
И в паутине тонких нитей
Ажурной тяжести мостов
Плетется прочно сеть событий
Над ветхой призрачностью снов.
И ненароком жизни время
Крадут мгновения-враги…
И проводов прозрачность тени.
И чьи-то, в шелесте, шаги.
И обреченный тайной властью
—Правь, мимолетность волшебства
—Лениво-плавный взлет запястья,
Чтоб чуть поправить прядь у лба.
И лоб волною обнимая,
Ласкают волосы виски…
И зыбкой дрожью исчезает
Трепещущий мираж руки.

Лишь поздний свет улыбки нежной
На сухость серых губ зову…

Да ветер нагло, как одежду,
Срывает с мостовой листву.
Да звук банальнейших мелодий
Из незакрытых окон бьет…

Да в шорохе шаги уходят
В прошедшее — забытый лед.

. . .

…Уносит ветер окон голос.
Вновь одиноко пуст покой.
Лишь мостовой нагая голость
Да лист, раздавленный ногой.

      Ноябрь 83 — 89
…И ветер, северный, жестокий,
Летит по листьям мостовой…

…И убежавшей жизни время
Крадут мгновения-враги.
И проводов дрожавших тени
И шелестящие шаги.

…Дрожит, невозвратимо тая,
Трепещущий мираж руки.
Последний свет улыбки нежной…
…Улыбкой тень его зову…
Лишь ветер…

…И в прошлое шаги уходят
В нетающий забытый лед.

…И обреченный тайной властью
— Красивый жест его судьба —

      83 — 89

♦♦♦
В тающем воздухе шорохи тихие,
Тихие тайны звучат для глухих.
Только невидимы светлые лики их.
Только неслышим зовущий мотив.

Музыка льется и флейты трепещут,
Сладкое шепчут не слушавшим их.
Мир — словно зеркало в тысяче трещин,
В буквы растертый чарующий стих.

Как бы услышать — не слышно ответа,
Право поверить даровано ли?
Зеркало — в трещинах. Небо — раздето.
Хохотом эхо рыдает вдали.

      ноябрь 83
…
Ясные тайны звучат для глухих.
Робкие тайны…

…Снова невидимы светлые лики их,
Снова неслышим зовущий мотив.
Музыка льется и флейты трепещут,
Ясное шепчут в который уж раз.
Мир — только зеркало в тысяче трещин
В буквы растертый забытый рассказ
Как бы увидеть — не видно ответа.
Право узнать нам подарено ли?
Зеркало в трещинах. Небо — раздето.
Хохотом эхо рыдает вдали.

      декабрь 85
…На стекле дрожала капля…
Неуверенно дергаясь, она пробиралась ощупью
По необозримо-громадному полю окна,
медленно обходя невидимые преграды.
Стеклянные холмы и ямы вырастали перед ней,
И тогда капля останавливалась,
но лишь на мгновение,
и ее неугомонные молекулы бросались в разные стороны,
ища выхода.
И тщетно желая разорваться,
она корчилась в пляске внутренних сил…
…пока какой-нибудь ее край не перевешивал
— и капля медленно обтекала препятствие.

…Она все ползла и ползла по стеклу, вниз и куда-то вбок, все
вниз и вбок
А потом нашла мокрую дорожку, оставленную предшественницей,
и побежала, весело и обреченно,
к концу своего оконного существования.
…Они могли все…

Блеклое небо истекало водой. Тысячи капель повисали на
стекле и, повинуясь всеобщим необратимым законам, делали
то же, что и миллионы капель до них:
дрожали, ползли, иногда сливались
(последнее, уже неразделимое объятие)
И гибли.
…Они могли все.
      ноябрь 83

Они могли все. Могли взлететь до неба, но всегда падали, могли свернуть в сторону, но попадали в невидимые тупики, могли слиться на миг или навсегда — но это лишь сокращало их и без того недолгую жизнь. Они могли все.

      ноябрь 83

Когда светлее небо, звезды теряют свет. Они гаснут, мечтая о солнце. Каждую ночь сгорают они и ищут огонь. И встречают друг друга с надеждой, и теряют с отчаянием, ничего не увидев. Жажда солнца лишает зрения. И не знают они, что солнце — всего лишь звезда, и что каждая звезда — кому-нибудь солнце. И упоительно грезят они, как увидят его и вспыхнут в его лучах… И гибнут с рассветом. Ослепшие, но не увидевшие.

      декабрь 83

…Звезды рождаются каждую ночь и умирают каждое утро. И вечно сгорая в черном пустом небе, веруют, что именно в эту их ночь, именно в эту их жизнь над ними взойдет солнце.

      декабрь 83

И было во вселенной время, когда не было Вселенной и не было времени. И не было ничего, даже вот этого: ничего. И не знаем мы, что было.
И прошло время, которого не было, и настал миг, который был, ибо от него пошло время, которое есть. И была в нем гармония, всеобщая и никакая, ибо все рождалось и все умирало — столь плотен был тот миг и всё в нем.
Но прошли миги и пришли миги, и меньше стало гармонии, ибо не все теперь рождалось, и больше стало порядка, ибо не все теперь умирало, а то, что оставалось, жило по тем законам, которые имело. И по законам тем образовывался новый порядок, и в порядке том рождалось новое, которое имело свои законы и творило свой порядок, и все дальше скрывалась за тем порядком та гармония, которая была.
И не знаем мы, ЭТО ли есть время и есть ли конец.

      январь 84

♦♦♦
Найти и потерять,
Упасть и вновь подняться,
Уйти и возвращаться,
И исчезать опять,

Сгорая, замерзать,
Кричать, чтоб не видали,
Сжигать слова печали
И пепел раздувать.
В рожденьи гибель пить,
Разбиться взлета прежде
И верить — без надежды.
И не надеясь — жить.

      15 апреля 84

Уставшей.
Моя любовь — мое страданье,
И солнце, и глоток воды.
О каждом дне ушедшей тайны
Я в каждом дне ищу следы.

Моя любовь — моя разлука.
И встреч не стоит вспоминать,
Дорога время — сердца стука
По рельсам не воротишь вспять.

Моя любовь — моя надежда
Снов будущих в прошедшем сне.
И золотою лентой — нежность
От прошлой — к будущей весне.

      май 84

♦♦♦
Склоняясь гибкой грустью ив
В песке, над хаосом прилива
Выпаиваем терпеливо
Из соли сладостный мотив.

Пьем веру — в пене. Краски полны
— Прибоя грохот — тихий сон —
В далекий бьются небосклон
Поющий покоя волны.

Тоска уюта… Пьяный ветер
В лицо тепла швыряет воду,
Сорнячным бешенством природы
Вновь заглушив пожар соцветий.

И вновь — живем. Углы срезая,
Выламываем всё в углы,
Порою мелочны и злы,
Порой весь мир в себя вбирая.

Мир не меняя на мечты,
Мечтой вдыхаем пыль дороги.
Полуустав, полупусты.
Полубродяги. Полубоги.

      июль 84

…Пьем негу — в пене…
…Зовущего покоя волны.
…И так — живем. Углы взрезая
Соединяем вновь углы…

      84 — 85

♦♦♦
Ты день. Ты ночь. Ты боль. Ты крик.
Ты гарь. Отрава. Ты родник.
Ты ангел. Тварь. Ты дьявол тоже,
Ты может быть — усталый псих.
И может быть — слепой прохожий.

…И тихо все. И ветер — стих.

И — невозвратною тропою
Путь все — растратами судьбы.
Путь ткется страстною, слепою
Надеждой нежного покою
В сорнячном бешенстве травы.
И сон:
в ручье, от зябкой дрожи
Замерзнуть гибкой грустью ив,
Холодный, злой, колючий стих
Вбирать ободранностью кожи
И в монотонности — несхожий
Поющий выпоить мотив.

      июль 84
…
Ты крик.
Ты бог. ничто. Ты слаб и дик.

…Ты гарь. Ты жажда. Ты родник…
…Путь всерастратности…

…Путь в серых сумерках судьбы…
…Путь соткан… страстною, пустою…

…Ты бог. Ничто. Ты дьявол тоже…
      июль 84

Как бог — ничто. Как дьявол — тоже.
Как человек — весьма соплив.
По жизни — как слепой прохожий
С размытой сине-серой рожей
Разряда сильно-мерзлых слив.

И тихо все. И ветер стих.
      июль 84

♦♦♦
Жизнь — ожерелье из ракушек мелких,
В сером песке позабытых приливом.
Жизнь мастерю как простую поделку.
Неторопливо… Неприхотливо.
Шаг — и скорлупка надета на нитку.
День угасает почти незаметно.
Смотришь назад с полугрустной улыбкой
— Сотня шагов — и прошедшее лето.
Дни — как ракушки — нанизаны тускло,
Все, до смешного, похоже-знакомы,
Радуюсь каждой блестящей скорлупке:
Нитка известки — вот всё, что я помню.
Поиск путей на песчаном откосе
И удивленно — печальная вера
Вдруг отыскать разноцветную россыпь
Дней — чтобы пригоршней полной, без меры!..
Жажда прожить… Только много ли толку?
Вновь неумелы… Вновь слепы и грубы,
Сколько раздавлено? Сколько осколков
— Ракушки хрупки. Радуги — хрупки.
. . .
…Море. Потушен закат облаками.
Шаг. Ожерелье ракушкой длиннее.
Шаг. Обреченно хрустят под ногами
Тысячи дней, что прожить не сумею.

      30 августа 84

…Поиск судьбы на песчаном откосе…
…И безнадежно-веселая вера…
…Ракушки — хрупки. Ракушки — трупы…

      84 — 85

Осень. Бездорожье.
Тишина. Тишина. Золотеет луна на закате.
Над остывшей водой шелестит, уставая, листва.
Веток хрупкая дрожь, позабывших соцветий объятья.
Ветра грустная ложь, уносящего чьи-то слова.

Снова тишь, снова тишь… Остывает высокое небо,
Обменяв свой загар на густую вечернюю синь.
Холодящий туман обжигает озябшие нервы
И садится росой в беззащитный узор паутин.

Только сны, только сны… Только ночь наступает привычно.
Да за черным мостом вновь зеленым зовет светофор.
Да вплывая во тьму манит вслед за собой электричка,
Чтоб бежать вместе с ней и попасться в оковы платформ.

Все пути — тупики. Только снова — зовущие рельсы,
Блики снов у воды. Опостылевший отсвет луны…
Все пути — не пройти. До тепла лишь замри
							и надейся
До весны, до весны… И дороги до снега — черны.

      сентябрь 84 — октябрь 85

..Золотеет весна на закате…

…Веток грустная дрожь, позабывших соцветий объятья.
Ветра хрупкая ложь, уносящего чьи-то слова…

      84