ищущий дорогу

Сайт Андрея Минарского

Зима 1987 — осень 1988

Это время моей личной смерти. Косвенно — это как-то было отраженно позже в книге (фрагмент «Мертвец».). Смерть была полной и почти окончательной. Из субъективного ощущения своей очень большой силы (и часто — глубокой радости), ребенок был брошен в чувство просто жуткой богооставленности. Жутчайших — бессилия, бесчувствия и ощущения своей мертвости… Месяцами — основное — почти единственное, почти всегда — ощущение: жуткий ужас. Сотни дней. Часто — усилие — чтобы только не заорать. Чтобы пережить этот миг. Ночь, день, час. Минуту.
В текстах — это почти не отражено. Сама смерть — невыразима. А ощущение души — на краю — не рассказуемы. Рассказывать (давать, дарить) можно только — жизнь. Да и нельзя было тогда говорить о возможности заорать — и не заорать. Значит, говорить было — почти не о чем. Тексты того времени — это попытки жить в те моменты, когда что-то внутрь ( хотя бы звуки ) — приходили. Постепенная попытка понять, что и как. И как надо... Надо, чтобы выбраться…
Очень трудно не с-абберрировать эти тексты — с чуть более поздними правками. Когда уже что-то могло осозн’овываться. Уже на что-то — можно было смотреть как на историю. Смерть проходила (заполнялась жизнью) медленно; и требовались волевые и рациональные позиции для удержания себя на достигнутых рубежах живого.
Эти тексты — окрошка выживания...

…Да, и чтобы не было заблуждений. Никаких внешних событий почти и не было. Никто другой — не виноват.
А вот что случилось со мной…
Что сказать… Нельзя ходить по небу, не имея на то достаточно сознания. И чем выше — тем более спрос за ошибки. Видимо, я ходил по очень высокому небу. И видимо (точнее, я знаю:точно) я не имел должной бдительности. Я хотел многого не того.
Вот и (дальше будет фраза, которую почти все поймут не так): зная, что я уже смогу выжить, и видя, что я многое делаю не так, что мне многое дано, но я многое не понимаю, для того, чтобы я сумел научиться, Господь попустил (по моей неосознанной воле) мою встречу с Сатаной.
…Вот как-то так. Описание, по-моему, наиболее адекватное из возможных.
Только не стоит тут видеть мои — личные договоры и вообще видение встречи с личностью и и силой.. Особливо в отношении дьявола. Эта дешевая европейская игрушка, некомпетентный и убогий вымысел — личное псевдо-одухотворенное окрашивание, почти героизация этого жалкого и несчастного персонажа.Скорее — тут все пустота. Воля, ушедшая в никуда, мир ужаса и отчаянья.
Ну а я в этом — как-то внутри — побыл, мне было дано это прочувствовать, чтоб я стал учиться из этого выбираться. Сейчас — я смотрю на это так.
А тогда мне было ..просто плохо. Ужасно.
Ужаснее — невозможно придумать. Это вообще не придумываемо.
И я, понятно, почти ничего не понимал.


ПАДЕНИЕ. Мертвец.
ПУТЬ НА ВСТРЕЧУ.

♦♦♦

Только вновь теряем Бога.
Только снова — страх.
Снова явная дорога
Гибнет в тупиках…

ноябрь 87. Собственно,падения — еще до…

♦♦♦
Тебе

Вновь вместо золота — химеры
Из-за угла.
Вновь сорваны покровы веры —
— Не помни зла.
Вновь вместо Бога черт на тризне.
Молю — держись.
Из тьмы, из воли честной жизни
Родится жизнь.

декабрь 87

♦♦♦

Обещание.
Обещать разрешено только
тогда, когда в настоящем –
невозможно ничего…

Я ничего тебе не обещаю.
Смешно и чуждо — клятва
иль вина…
Слова, слова… Слова всегда мешают,
Лишь дышим вечно — пей до дна.

И каждым утром в вере вновь рожденной
Над тленьем жадной пустоты
Бери мой воздух оживленный.
И в каждом выдохе влюбленном
Ищи в нем то,
что ищешь ты.

февраль 88

♦♦♦

…Ну что же. Снова-недожил,
Недоотдался в гордой дури,
Тебя, единственную, недолюбил,
Душой к мертвящей амбразуре
Недошагнул. Недозакрыл.

Куда же дальше? Небо в камень
И то пропало…

март 88

♦♦♦
Неужто нам судьба друг друга так измучить,
Что черным ужасом молчать при каждой встрече,
В извечном поиске как лучше,
И зная, что как лучше — нечем.

март 88

♦♦♦
Я знаю, кто Ты есть. Какая Ты Богиня.
Мне трудно это знать, когда я опять не Бог.
И с ясной радостью Тебе отца и сына
Лить воедино колкий куст дорог…

…И как на проволоке острой телом тленным
Коль то, что любишь — смертью назовешь.
И больше нет возлюбленной Вселенной,
Есть тупо-каменный и первобытный нож.

И зверь хрипит, пробитый, в древней муке,
Распятый страхом на придуманном кресте,
И мордой тычется в идущих мимо руки,
Хоть знает, что не то.
И знает, что не те…

Я все равно люблю.
Хоть можешь
мне не верить.
Хоть можешь
всё забыть.
Так может быть — верней.
Я все верну.
Когда умолкнут звери,
Убитые вселенною камней.

март 88

♦♦♦

Обещание.

Ты помнишь? Ночью и весной
Огни губили небо снова,
Смывало серою водой
Отраву города большого.
Мы были мертвыми. И души
Едва держались немотой.
Желаний не было. Послушно
Шатало шелуху игрушек
— Беззвучных тел мираж пустой.

И только где-то — полувера
Полузвала, полувела,
В петляньях легкости химерной
Полуединый путь нашла

И вывела…
И встали стены.
И в пустоте родился звук.
И страх пред ближнею Вселенной
Зажёг дрожанье мертвых рук.
И сжала тяжесть верной были.
И мука быть родила боль.
И вновь глаза Твои дарили
Светлейшую из всех неволь.
И каждый шаг знал отклик взгляда…
И как пред Богом, пред Тобой —
Я поднимал Тебя из ада…

…Я знал лишь то, что знать и надо:
Что Небо — Ты…

зима 88 — март 89

♦♦♦

На самом дне последней ночи
Рождать последним адом свет.
Пред бездной открывая очи
— Желать ответ.

И выгорая пред пустыней
В пустые отцветать глаза.
И верить в отклик —
к в святыню
И правду действовать всегда.

март 88 — октябрь 88

♦♦♦

Гамлет (Совсем слабый. Без просвета)

Вот кровь моя. Ее, быть может, мало,
Чтоб заплатить за то, что сделал я,
Когда мое недоживое жало
Убив, ласкало тайну бытия.

Вопросы — праздны, и дела — непрямы.
Ленивый развратитель душ и тел,
Любовник любования — упрямо
Я сделал все, чего я не хотел.

Прощение? Какого черта, боже.
— Желаний нет. И все слова — не те.
Пустая мысль пустую душу гложет,
Хоть все вокруг — в не меньшей пустоте.

Все то, что любит, недоступно взгляду.
Лишь сам — паяц, творец ненужных драм.
Ничто не будет. Я ложусь на шпагу —
— Берите всё, что
— боже! — видно вам.

осень 88

Гамлет

Вот кровь моя. Ее, я знаю, мало.
Прости меня. Как знаешь ты —
— прости…
Она не съела ржавью ни кинжала,
Не отвела от страшного пути.

Дороги крайней и не очень нужной
Кривящий вихрь я не сумел спрямить.
Творец даров случайных и наружных,
Я не создал того, что стоит: быть.

Ничьей попытки в этом вихре быстром
Не удержал. Не принял. Не сберег.
Яд в черном кубке — мысль бесплодья мысли —
Я не очистил красным,
пилось чтоб.

Я не сказал спасение для мира.
Я виноват. Я ниже чем — на дне…

Но все ж одна смердящая рапира
Вошла в меня…
И кончилась во мне.

Лето 89

♦♦♦

Наша жалкая гордость опять не дает
Нам подняться, забыв про величье.
И с поспешною волей стреляем навзлёт,
Исполняя привычный обычай.

Май 88

♦♦♦

Зачем же смеемся, скажи мне, зачем?
И смехом опять, там где проще смеяться,
В победное бегство от подлинных тем.
Здоровье дороже… Давайте паяцем.

Взаправду-то — страшно. — Вон, рвется,
— дурак.
— Смеёмся — и рушится голая форма.
Все, кончился. Празднуем радостный рак,
Жизнь — задница. Точка.
И дергаться — вздорно.

май 88

♦♦♦

Почти мертвое

Тьмой завидано.
Что
Завидовать.
Все дороги замыты тьмою.
Ничего. Ничего не видно
Чтоб собою.
Ей — собою.

Сам виновен. Один — виновен.
Чернота. Чернота слепая.
Где же крови. Откуда ж крови
Чтоб отмылося, отмывая?..

Ни зацепины.
Ни зазвучия.
Голой волей —
в ничто провалы.
Мутной мглою дно взбаламучено.
И пропало. И
Пропало.

Не вини.
Не вини, что сила
Не дойдя до тебя —
— отлетела.
Не вини, что ты уходила
От того что не
Захотела.

Что то верное,
Что то можно
Оказалось почти незримо.
Что ни веры теперь,
ни кожи.
Что почти уже не
Любима.

Что не знаю ни зла,
Ни смысла.
Что не свет —
почти сам —
отрава…
Что на то, что — не жизнь — говорил здесь,
И на то:

Не имею права.

сентябрь 88 — февраль 90

♦♦♦

Обещание.

Ну что же, здравствуй. Смотришь? Воля
Еще твоя не отдана.
И страхов тягостное поле
Еще не вспахано до дна?
Иди ко мне. Мне власть дана.
И коль случайною отравой —
Тебя ошибкой не собьешь —
— Иди сюда. Мы будем равны
Перед лицом последней правды
В последний раз забыв про ложь.


май 88

…Родись ко мне. Мне жизнь дана.
И коль гордыни тщетной драка
Еще не сковывает мысль,
Себя противоставя мраку,
С ним уравнявшись, меркнет жизнь,
Когда глядит туда, где пусто…

май 88

♦♦♦

Года тяжелы, как столетья.
Пути глубоки и больны.
Мы выбирались из бесцветья
Тревоги, жажды и войны.

Опасно твердые детали
Крошила случая метла.
Мы убиваясь — убивали.
И выжигаясь — жгли дотла.

И вновь — шаги — над бездной — звоном,
И искры — в жадной пустоте,
Слова. За хохотом и стоном —
Но вновь не те. Опять — не те!

И — необещанною новью
Убьется недожитый стих!..
Но вновь идешь. И лижешь кровью
Всю грязь с идущих ног Твоих.

Все будет чисто. Будет — честно.
Мой каждый шаг. Твой каждый свет.
И коль с отравой не согреться —
— Отдай мне ложь. Отдай мне смерть.

И все возьми, что только сможешь:
Не Твой, не каждый — я никто.
Лишь в каземате кости гложешь
Свое пустое решето.

Так все бери. В спокойной силе
Иди. Пусть мягким будет снег.
Россия. Женщина. Россия.
Я весь в Тебе.
Иди ко мне.

ноябрь 87(ещё до) — лето 88

♦♦♦

Я убью Тебя. Ты не бойся.
Я с Тобою вместе умру.
Подойди ко мне. Приоткройся.
Всю увижу. И всю — заберу.

И постылое твердое небо —
Одиноких ошибок грим,
Вдруг растает ненужным бредом
Под берущим взглядом моим.

Я возьму Тебя. Будь какой сможешь.
— Я возьму Тебя той, кто есть.

И, сойдясь, раствориться кожа
В нашу вечность сейчас и здесь.

сентябрь 88

♦♦♦

По себе жить значит жить
кем-то.
Кому верим, тех всю жизнь
ищем.
Оступившись, раздавил
веру.
Стало всё, чего хотел,
лишним.
Для меня теперь Земля —
— полость.
Для меня теперь слова
— гулки.
Может Твой лишь иногда
голос
Еще дарит верный звук
муки.
Но и он почти пустой
ужас,
Что ответить на него
нечем.
Есть — допалишь сухостой
— душу,
А потом опять провал
в пепел.
А глаза Твои пред тьмой
блёклы.
А слова пред немотой
— немы.
Я молюсь — вновь будет свет
в лёгких
Я клянусь, что будет вновь
— небо.

Оживу, как хватит сил
выжить.
Полюблю, как хватит мук
верить.
И найду, как научусь
видеть.
И приду, как отворю
двери.


март-октябрь 88